© "Знания-сила"

15. Германия в период относительной стабилизации 1924-1929 гг. и в годы мирового экономического кризиса 1929-1933 гг.

15.6. Приход к власти нацистской партии.

К началу 1930-х годов в Германии резко возросла активность нацистского движения. По улицам городов непрерывно маршировали отряды штурмовиков, численность которых была от нескольких тысяч до нескольких десятков тысяч человек. Зимой 1931-1932 годов в больших городах, таких как Берлин или Гамбург, происходили стычки между группами нацистов и коммунистов, принимавшие форму уличных боёв. Появились свидетельства о подготовке нацистами вооруженного захвата власти. В ноябре 1931 года полиция Франкфурта захватила секретные планы подготовки государственного переворота в земле Гессен, составленные местными нацистами. Кроме оперативных документов в планах содержались проекты приказов о немедленном расстреле всех оказавших сопротивление, а также нежелающих сотрудничать с нацистами или добровольно не сдавших оружие. Не известно, был ли Гитлер знаком с этими документами, если иметь в виду, что он постоянно выступал против вооруженного захвата власти, используя тактику борьбы за большинство голосов на выборах. Он вынужден был отрицать своё знакомство с этими планами. Но независимо от того, что говорил Гитлер в своих публичных выступлениях, на период между 1930 и 1932 годами он, наряду с парламентским путем завоевания власти, не исключал и возможности государственного переворота.

Власти уже не могли не реагировать на действия нацистов. В Баварии и Пруссии, - в самых крупных землях Германии, - было запрещено участникам демонстраций надевать униформу, штурмовикам не разрешалось выступать в коричневых рубашках. Пруссия запретила государственным служащим вступать в экстремистские партии и группировки, за беспорядки на улицах привлекали к ответственности.

Прусское министерство внутренних дел имело в своём распоряжении 180 тысяч человек, 80 тысяч из которых находились на казарменном положении, были хорошо вооружены и располагали необходимым транспортом. Нацисты ненавидели министра внутренних дел Грженинского за принимаемые им меры по пресечению экстремальных выступлений нацистов.

Однако подавить нацизм в Германии начала 30-х годов было уже невозможно. Да никто, собственно, и не собирался его подавлять. В рейхстаге депутаты сводили между собой счеты – слишком разные, а иногда противоположные были интересы у депутатов. Канцлер Брюннинг и окружение президента Гинденбурга были озабочены способами преобразования парламентского правления в президентское. Правящие круги Германии не были едины, различные группы имели различные интересы. Политическую систему Веймарской республики просто некому было защищать: ни президент, ни правительство, ни командование рейхсвера не хотели ничего делать в защиту республики, считая, что республиканская система не смогла обеспечить устойчивое правление, которое было необходимо для выхода из кризиса и возрождения Германии. Они стремились создать систему правления если не монархическую, то мало чем от неё отличающуюся президентскую, авторитарную. Никто из руководителей государства до самого конца 1932 года не видел (а кто-то и не хотел видеть) угрозы, которую несли для Германии и для демократии Гитлер и его нацистская партия.

• А ведь уже осенью 1930 года нацисты сделали один из решающих шагов к завоеванию власти. Использование Брюннингом президентских полномочий для проведения своей бюджетной программы депутаты от оппозиционных партий (коммунисты, националисты, социал-демократы) признали неконституционным и объявили ему вотум недоверия. В ответ Брюннинг 16 июля 1930 года распустил рейхстаг и назначил новые выборы на 14 сентября 1930 года. Это решение стало роковым, так как дало возможность Гитлеру реально вступить в политическую борьбу, хорошо подготовить партию к выборам и попытаться обеспечить нацистам большинство в парламенте. За это решение канцлера Брюннинга критиковали все, кроме нацистов, но эта критика задним числом ничего уже изменить не могла.

На примере выборов 14 сентября 1930 года можно увидеть тактику и характер действий гитлеровского выборного штаба для достижения главной цели – получить как можно больше голосов избирателей. К моменту этих выборов политический климат в стране был для нацистов более благоприятен, чем во все предыдущие годы, истекшие после 1923 года. Их партия подготовилась к выборам лучше, чем любая другая. На этих выборах нацисты развернули свою работу по полной программе. Слово «программа» мы использовали здесь как элемент известного речевого оборота. У Гитлера никакой программы по существу не было. Партийной программе он никакого значения не придавал, считая её чисто формальным документом. Вместо программы партии у него была ясно поставленная цель.

Весной 1930 года Гитлер назначил Геббельса главой партийного отдела пропаганды, и это назначение оказалось весьма удачным и дальновидным шагом: лучшего агитатора, пропагандиста, оратора, фанатично преданного идеям нацизма и лично фюреру найти было бы невозможно. Здесь мы должны отвлечь внимание читателей на предысторию вопроса.

Гитлер, Геббельс и Геринг на митинге. 1931 г.
Фото из кн.: The 20th century a chronicle in pictures. New York. 1989.

Весной 1926 года Гитлер созвал всех нацистских вождей в Бамберге (Бавария) для решения назревших задач, главной из которых было сплочение всех нацистских сил Германии. Назревал раскол движения из-за существенных различий целей, поставленных в программах партийных организаций севера Германии и в партийных документах мюнхенской группы. Среди северных нацистских вождей самым влиятельным был Грегор Штрассер. Имея боевой опыт ветерана войны, он уже в 1925 году сформировал в Нижней Баварии, откуда был родом, полк штурмовиков численностью в девятьсот человек. По поручению Гитлера он проделал большую работу по созданию нацистской партийной организации в северных районах Германии. Штрассер оставался главным среди вождей нацистской партии, пока Гитлер сидел в тюрьме, и был депутатом рейхстага от земли Вестфалия. Он был тогда же назначен гауляйтером Нижней Баварии, а его бывший секретарь Генрих Гиммлер стал депутатом от этой земли. Поясним, что гауляйтор в то время был партийным функционером, но не административным чиновником, назначался Гитлером для организации партийной работы в крупном регионе или в большом городе.

Среди молодых активистов, которых подобрал себе для работы Штрассер, были его младший брат Отто и двадцатисемилетний Йозеф Геббельс. Вариант национал-социализма, разработанный группой Штрассера, содержал ряд положений с явным антикапиталистическим уклоном. Например, в проекте программы Штрассера предусматривался запрет на земельную ренту и земельные спекуляции, осуждалась деятельность корпораций и финансового капитала, говорилось о перспективе национализации тяжелой индустрии, о необходимости земельной реформы и так далее. На совещании в Бамберге Гитлер раскритиковал платформу Штрассера, не оставив от нё камня на камне. Попытки Штрассера защитить свою позицию успеха не имели. Гитлер, выступление которого длилось четыре часа, сделал всё, чтобы внушить собравшимся простую истину: без него, как вождя, нацистское движение не существует. Участники совещания поняли это.

Зная Штрассера как талантливого организатора и прекрасного оратора, Гитлер предложил ему возглавить партийных отдел пропаганды, а также пригласил самого способного из заместителей Штрассера, двадцатисемилетнего Йозефа Геббельса посетить Мюнхен. После более близкого знакомства в Мюнхене с Гитлером молодой Геббельс был просто очарован им и его идеями.

Со своей стороны, Гитлер сразу угадал в этом хрупком, косолапом интеллигенте-недоучке задатки талантливого, дерзкого оратора и тщеславного лидера. В ноябре 1926 года Геббельс был уже назначен гауляйтером Берлина. Как известно, он постепенно превратится во второго по значению пропагандиста после Гитлера, а 11 марта 1933 года стал министром информации и пропаганды в правительстве «третьего рейха».

Однако возвратимся в весну 1930 года. Под руководством главы отдела пропаганды нацистской партии Геббельса началась кампания в масштабах всей страны по созданию партии имиджа энергичной, уверенной в себе динамичной организации, нацеленной на конкретные действия. С момента роспуска парламента (16 июля 1930 г.) и объявления даты проведения новых парламентских выборов (14 сентября 1930 г.) началась интенсивная подготовка к выборам нового состава рейхстага. Вся работа была четко спланирована, учитывалась всякая мелочь – от содержания партийных лозунгов до цвета листовок и транспарантов. Митинги, в которых собирались от 500 до 1000 участников, проводились в больших городах ежедневно. Часто несколько митингов проводилось параллельно из-за того, что заранее отобранные залы не могли вместить всех желающих. За период времени между 3 августа и 13 сентября 1930 года Гитлер лично произнес по меньшей мере двадцать длинных речей. По всей стране выступала целая армия ораторов, опытных в уличных выступлениях, подобно Геббельсу и Грегору Штрассеру. На митингах выступали также несколько тысяч «выпускников» школы Рейнхардта – специальной школы, готовившей партийных агитаторов и ораторов. Они провели серию безостановочных собраний в городах и деревнях, на которые приходили сотни тысяч людей – одни с направленным интересом, другие из простого любопытства. Нацисты сделали для себя выводы из неожиданного для них поражения на выборах в рейхстаг в мае 1928 года, когда они получили на 100 тысяч меньше голосов, чем на выборах в декабре 1924 года – из 30,75 млн. избирателей в мае 1928 года к избирательным урнам пришли только 800 тысяч. Одной из причин поражения было то, что многие районы, особенно сельские, не были охвачены предвыборной кампанией. К предвыборной кампании 1930 года этот недостаток был устранён. Гитлер лично посетил сельскохозяйственные районы на севере страны, в том числе Шлезвиг-Гольштейн, где выступал перед животноводами и полеводами, агитируя их голосовать за нацистскую партию, несущую «свободу и процветание» всему немецкому народу.

Многие комментаторы кампанию 1930 года посчитали политическим цирком, просто шумихой, призванной скрыть отсутствие у нацистов конкретной программы, и пророчили нацистам полный провал. Активисты нацистской партии надеялись получить в результате выборов не более пятидесяти-шестидесяти мест в рейхстаге. Результаты показали, что и критики и приверженцы плохо представляли, насколько сильна была тогда поляризация политических сил в Германии, которая усиливала позиции оппозиционных партий. А результаты были такими: за коммунистов был подано 4,5 млн. голосов, что дало им 77 мест в парламенте, а за нацистов – 6,5 млн. голосов, что принесло им 107 депутатских мандатов.

Когда 107 нацистских депутатов вместе с 41 депутатом от националистов, руководимых Гугенбергом,*) и 77 коммунистами начали работать во вновь избранном рейхстаге, то с первого же заседания работа не пошла, парламент превратился в балаган: никаких решений, одни разговоры. А ведь ещё до выборов была возможность наладить работу парламента, объединить силы депутатов от разных политических партий и предотвратить вынесение вотума недоверия правительству Брюннинга. Однако Брюннинг и окружение президента не были заинтересованы в объединении политических сил и стремились к преобразованию парламентского правления в президентское.

Другой подход предложил Отто Браун, премьер-министр Пруссии, член социал-демократической партии. Он считал, что с целью устранения угрозы для демократии и конституционного правления со стороны политического экстремизма нацистов, целесообразно объединить Прусское правительство и федеральное правительство. Он соглашался подать в отставку для того, чтобы Брюннинг совместил посты рейхсканцлера Германии и прусского премьер-министра. Кажется парадоксальным, но в период Веймарской республики работа прусского правительства, в отличие от деятельности федерального правительства, была стабильной, основанной на сотрудничестве между социал-демократами и членами партии католического центра. И, наоборот, в работе федерального правительства постоянно возникали разногласия и кризисы коалиций, что исключало возможность эффективного решения текущих задач. Правительство Пруссии, как мы уже упомянули, своевременно начало принимать меры против разгула штурмовиков и других фашистских формирований. Браун был выходцем из крестьян Восточной Пруссии и избирался премьер-министром двенадцать лет подряд (1920-1932) с двумя короткими перерывами. Но его важное предложение, с которым он дважды в течение 1931 года обращался в федеральное правительство, не было принято. Даже если бы Брюннинг и принял это предложение, оно наверняка не было бы реализовано из-за позиции президента Гинденбурга и министра обороны Грёнера.

Нацистская партия, хотя и не поучила большинства в парламенте в результате выборов 1930 года, продолжала уверенно двигаться по пути завоевания власти. В 1930 году за нацистов голосовало в восемь раз больше избирателей, чем в 1928 году.

Нужно отметить, что ко времени избрания фельдмаршала Гинденбурга на пост президента Германии рейхсвер находился по существу в оппозиции республиканскому режиму. Такое положение создали руководители армии во главе с главнокомандующим генералом Гансом фон Сектом (1920-1926). Пережившие поражение в войне и падение монархии, они остались верны так называемым ценностям «вечной Германии» и были недовольны медленными темпами перевооружения армии. Фон Сект оберегал руководство армии от вмешательства политиков, считая, что армия не должна заниматься политикой, а быть в роли верховного арбитра национальных интересов. Однако сам он играл значительную роль в политике своего государства. В частности, Сект отвечал за секретные отношения с Советской Россией в военной области, благодаря которым рейхсвер смог осуществить ряд мероприятия в обход ограничений, наложенных условиями Версальского мирного договора. В 1926 году фон Сект был уволен в отставку, а влиятельная группа офицеров, служивших в министерстве обороны, наметила план создания армии нового типа. Поэтому плану армия должна состоять из двадцати одной пехотной и пяти кавалерийских дивизий (по Версальскому договору Германии разрешалось иметь соответственно только семь и три таких дивизий). Планировалось оснащение армии наиболее современным вооружением, обучение военнослужащих владению новым вооружением, в том числе в Советском Союзе. Такую работу невозможно было провести в условиях противостояния с республиканским правительством. Это хорошо понимал министр обороны генерал Вильгельм Грёнер, занявший этот пост уже в шестидесятилетнем возрасте. Генерал Грёнер заменил Людендорфа на посту заместителя главнокомандующего в последние дни первой мировой войны. В Германии того периода генерал Грёнер был известен тем, что имел мужество заявить кайзеру Вильгельму, что армия больше не поддерживает его, а канцлеру Эберту доложил, что армия не в состоянии дальше вести войну и что Германии необходимо подписать Версальский договор. При этом главнокомандующий фельдмаршал фон Гинденбург хранил молчание.