© Владимир Каланов,
сайт "Знания-сила".
Читайте начало, часть 1

Борьба учёного

«И всё-таки она вертится!» Эта фраза, по преданию произнесённая Галилео Галилеем после вынесения приговора инквизиции, вспомнилась многим в 1992 году, когда Ватикан официально реабилитировал великого учёного. Выступая на сессии Папской академии наук, Иоанн Павел II признал ошибку, которую совершила католическая церковь почти четыре столетия назад.

В 1981 году Ватикан создал комиссию по пересмотру «дела Галилея». Через 8 лет папа отправился в Пизу, где родился великий итальянец.
И, наконец, «еретик» был реабилитирован.

История неравной борьбы непокорного учёного с католическими догматиками началась в 1613 году. К этому времени относится письмо Галилея к аббату Кастелли, в котором он защищал гелиоцентрическую систему Коперника. Сей документ послужил поводом для доно́са, направленного прямиком в Конгрегацию Священной канцелярии, иными словами, инквизицию. 20 марта 1615 года доминика́нец Томазо Чечи́ни объявил взгляды Галилея противоречащими Библии, поскольку тот осмелился утверждать, что Земля вращается вокруг Солнца. Казалось, «первому математику» Флорентийского университета от аутодафе не уйти. Однако, тогда судьба оказалась благосклонной к учёному: один из инквизиторов то ли по лености, то ли по недомыслию не усмотрел во взглядах Галилея «отступления от католической доктрины». Но не прошло и года, как инквизиция объявила учение Коперника еретическим, а его труды были включены в «индекс запрещенных книг». Теперь в этой истории впервые появилась зловещая фигура Роберто Беллармино, главы Священной канцелярии. Дело в том, что имя Галилея в постановлении инквизиции названо не было. Однако частным образом ему было приказано забыть о теории Коперника. Бремя «разъяснения» Галилею его ошибок взял на себя сам Беллармино. В мае 1616 года кардинал-иезуит опубликовал письмо учёному, в котором настоятельно советовал «не поддерживать и не защищать» опальное учение поляка-еретика. Галилей был вынужден замолчать. Из-под его блестящего пера вплоть до 1623 года, когда на Апостольский престол вступил кардинал Маффео Барберини, не вышло ни одной строчки. Новый папа, принявший имя Урбана VIII, считался другом известного учёного. Воодушевленный переменами в Ватикане, Галилей отказался от «обета молчания» и написал свои знаменитые «Диалоги о двух главнейших системах мира — птолемеевой и коперниковой». В этом остроумном труде учёный в форме разговора трех собеседников изложил обе теории строения Вселенной, представив взгляды Коперника в виде одной из гипотез.

В 1632 году после длительных цензурных проволочек книгу всё-таки удалось издать во Флоренции. Но от взгляда кардинала Беллармино, конечно, не могла укрыться позиция Галилея. Досталось в его «Диалоге» и католическим теологам, точка зрения которых была высказана устами одного из трёх собеседников с красноречивым именем Симпличио (Простак). Современники разглядели в этом персонаже намёк на самого папу.

Суд инквизиции

Чаша терпения церковных догматиков переполнилась: по личному распоряжению Урбана VIII инквизиция вызвала 69-летнего учёного в Рим. Под благовидными предлогами Галилей пытался тянуть время, надеялся, что инквизиторы оставят его в покое, но в феврале 1633 года был вынужден явиться на суд. Он всё ещё на что-то надеялся, пытаясь скрыться за стенами флорентийского посольства на римском холме Пинчо. Но было поздно. В апреле Галилея доставили во дворец Священной канцелярии. После четырёх допросов, продолжавшихся два с половиной месяца, он отрёкся от учения Коперника. 22 июня 1633 года Галилей на коленях принёс публичное покаяние в римской церкви Санта-Мария сопра Минерва. Его «Диалог» был запрещён, а сам он до конца жизни официально считался «узником инквизиции». Поначалу он действительно был приговорён к тюремному заключению, но через два дня после покаяния больного старика перевели в римский дворец великого герцога Тосканского Козимо Медичи, который покровительствовал учёному. Некоторое время Галилей находился под наблюдением архиепископа Сиены, и, наконец, в декабре 1633 года ему разрешили вернуться на свою виллу Арчетри под Флоренцией. Здесь уже ослепший учёный умер 8 января 1642 года. Похоронили его в церкви Санта-Кроче, недалеко от склепа Микеланджело. Но даже герцогу Тосканскому не разрешили возвести надгробие над могилой Галилея. Так закончился первый акт этой исторической драмы.

Правота Галилея

Шли годы, и правота Галилея становилась очевидной многим. Нельзя, однако, сказать, что церковь никак не реагировала на это. В 1820 году «дело Галилея» было вновь извлечено на свет. Тогда вниманию католических теологов были представлены «Лекции по астрономии», написанные каноником Джузеппе Сеттеле, придерживавшимся гелиоцентрической системы. Но даже в то время вопрос о допустимости публикации этой книги дискути́ровался в Священной канцелярии целых три года. Наконец, издание лекций разрешил лично папа Пий VII. Так Святой престол дал понять, что признание факта вращения Земли вокруг Солнца больше не подрывает церковных доктрин. Впрочем, ни о какой реабилитации Галилея тогда не могло быть и речи.

Голоса о необходимости восстановить историческую справедливость прозвучали на II Ватиканском соборе (1962—1965). Радикально настроенные иерархи взывали к разуму своих коллег в надежде, что они поймут всю противо­естественность ситуации. Никем не отменённый приговор по «делу Галилея», говоря откровенно, компромети́ровал Ватикан в глазах научного мира и всей интеллигенции. Стремясь к обновлению церкви, радикалы требовали официальной реабилитации великого учёного. Но понадобилось избрание Кароля Войтылы на папский престол, чтобы решение этой проблемы перешло в практическую плоскость.

10 ноября 1979 года на сессии Папской академии наук, посвященной 100-летию со дня рождения Альберта Эйнштейна, Иоанн Павел II вспомнил Галилея и выступил с сенсационным заявлением: «Я предлагаю, чтобы теологи, учёные и историки в духе искреннего сотрудничества подвергли углубленному анализу дело Галилея и беспристрастно признали ошибки, кто бы их ни совершил». Таким образом, папа решил «устранить недоверие, которое это дело всё ещё порождает во многих душах, противопоставляя его плодотворному согласию между наукой и верой, между церковью и миром». Иными словами, закрытие «дела Галилея» должно было показать всему миру, что противоречия между наукой и религией не существует.

Признание ошибки католической церковью

В июле 1981 года в Ватикане была создана специальная комиссия, которую возглавил председатель Папских советов по культуре и диалогу с неверующими кардинал Поль Пупар. Через три года секретный архив Святого престола впервые «рассекретил» часть документов, относящихся к суду над Галилеем. Они, кстати, свидетельствовали о том, что ученый роковым образом ошибся, когда в «Диалоге» под именем Простак фигурировал папа Урбан VIII.

Следующий важный шаг был сделан Иоанном Павлом II в сентябре 1989 года, когда он приезжал в Пизу, на родину Галилея. Но точка в этой затянувшейся истории была поставлена лишь на сессии Папской академии наук. Случилось это как раз в год 350-летия со дня смерти великого итальянца (1992). Вот слова, сказанные на сессии кардиналом Пупаром: «Осудив Галилея, Священная канцелярия действовала искренне, опасаясь, что признание революции Коперника сулит угрозу католической традиции. Но то была ошибка, и необходимо ее честно признать. Сегодня мы знаем, что Галилей был прав, отстаивая теорию Коперника, хотя дискуссия по поводу приведенных им аргументов продолжается и в наши дни».

Подробности

Итак, католическая церковь признала правоту давно вынесенного историей приговора. Но если отвлечься от самого факта «посмертной реабилитации» и обратиться к аргументам Ватикана, то можно сделать ряд интересных наблюдений. Поль Пупар не без оснований ссылается на необходимость защиты «католической традиции». Ведь галиле́евские «Диалоги» появились именно в то время, когда основы католической церкви подтачивала идеология протестантизма, переживавшего подъем Реформации. Посему ревнители чистоты веры «не могли поступиться принципами» и догмами, которые в их понимании были неразрывно связаны со Священным писанием.

Примечательно, что кардинал Пупар сделал акцент на «искренности» заблуждений инквизитора Беллармино и одновременно поставил под сомнение аргументы Галилея с точки зрения последних достижений научной мысли. Такая позиция получила своё логическое завершение в речи самого понтифика. Иоанн Павел II напомнил, что во времена Галилея невозможно было представить себе, например, что мир выходит далеко за пределы Солнечной системы и в нём действуют законы совершенно иного порядка. При этом папа сослался на открытия Эйнштейна. Естественно, всё это не имеет отношения к вопросу о верности позиции, за́нятой Галилеем, отметил понтифик. Это означает другое: зачастую, помимо двух пристра́стных и противоположных взглядов, существует третий — более широкий, включающий в себя оба этих взгляда и даже превосходящий их.

Какой же главный вывод делает глава римско-католической церкви? «Между наукой и верой не существует противоречия, — сказал он. — «Дело Галилея» долгое время служило символом отказа церкви от научного прогресса и даже её догматического обскурантизма, противоположного свободному поиску истины. Этот миф заставил многих учёных искренне поверить в то, что дух науки и её исследовательская этика несовместимы с христианской верой. Такое болезненное недоразумение толковалось как свидетельство противопоставления науки и веры. Разъяснения, сделанные в результате недавних исторических исследований, позволяют утверждать, что это болезненное недоразумение отныне ушло в прошлое».

Заключение

Для признания своей ошибки церкви потребовалось 359 лет, 4 месяца и 9 дней. «Столько времени! Поразительно! — воскликнула известный итальянский астроном Маргерита Хак. — Но ещё более скандально и нелепо выглядит то, что комиссии Ватикана для вынесения вердикта потребовалось целых 13 лет! Века́ми научная истина торжествовала в конце концов и без разрешения церкви...» Что ж, похоже, в отношениях между наукой и верой до идиллии ещё далековато.